3 недели прошло после утраты известной певицы Жанны Фриске. Поклонники до сих пор тысячами пишут родственникам слова поддержки и соболезнования. Семья очень тяжело переживает смерть близкого человека и не может оправиться от шока. Казалось бы, все должны сплотиться в единой горе, но родители Жанны и Дмитрий Шепелев сейчас практически не общаются из-за разногласий.

Отцу Жанны не понять некоторых моментов в поведении и отношении Дмитрия к Жанне. Когда стало известно, что она больна, он лишь через три недели прилетел к ней в Америку. За это время Жанна ничего предпринимать не стала в отношении лечения, она решила ждать Диму.

Когда она заболела, там были только ребенок и моя жена. Дима был здесь. И он очень долго не приезжал. Я просил Жанну отправиться в больницу, но она сказала, что будет ждать Дмитрия. Она ждала его три недели. Может быть, если бы она раньше уехала, то все по-другому пошло бы рассказывает отец Жанны.

Также Владимир Борисович признался, что был не согласен с методами лечения и больницами, на которых остановился Шепелев.

Я попросил: Дима, я тебя прошу, вылечи ее. Если несколько человек будет лезть, так не годится — надо, чтоб один человек всем занимался. Когда ее привезли в Германию, мне не очень понравились и врачи, и клиника он почему-то ее туда привез, хотя все были против, и мы, и подруги Жанны. Я понял, что ее туда повезли не лечить, а умирать. Жена хотела, чтобы ее привезли сюда, обратно. Потом уже Дима ездил в Японию, а после Нового года они приняли решение и уехали в Нью-Йорк. 19 января это было.

Жанне была назначена экспериментальная вакцина «Алдива», которая не могла дать 100-процентной гарантии выздоровления.

Дима мне позвонил, сказал про эту вакцину, у нас не было выбора. После этой вакцины она пошла на поправку. Через месяц она начала подниматься, через полтора встала и начала ходить. Это такой препарат, четыре укола делаешь — и он дает результат. Нас сразу предупредили: через 8 месяцев эта вакцина либо дает положительный результат, либо прекращается ее действие. У Жанны оно прекратилось. Я понял, что что-то начало с ней происходить — она стала много спать, начала забываться опять, как раньше.

Действие препарата сначало не лучшим образом повлияло на певицу. В конечном итоге ее состояние заметно ухудшилось. Отец изначально не верил в действие вакцины.

Дмитрий много делал, договаривался, но у нас всегда были ссоры из-за того, что он полагался на этих врачей в Лос-Анджелесе, сделал ставку только на них. Я говорил — надо было все попробовать, другие методы. Я считаю, на Жанне испытывали все эти лекарства. Вакцину надо было колоть два раза в месяц, врачи предупредили: сначала результат будет плохой, потом наступит улучшение. Я согласился. Они сделали первый укол там, в Америке, потом Жанну перевезли сюда. Я заметил что она очень тяжело переносила эти вакцины. Каждые две недели ей становилось хуже и хуже. Дима говорил — все хорошо, так и должно быть. Он отправлял результаты врачам в Лос-Анджелес, те ему что-то говорили, но он никогда не объяснял нам, что именно. Это меня всегда и бесило. У меня, как у отца, сердце было не на месте, я чувствовал, что это не то лекарство. Ей инъекции делали на Каширке, так вот, за два дня, как ей делали вакцину, я не находил себе места…

Сегодня и тогда чувства отца можно понять: умирал самый близкий его человек — его ребенок. Скорее всего, Шепелев просто берег чувства родных, пытался защитить их от страшной правды, сам уже зная исход всех его усилий.